Общепринятая история ордена гласит, что хаммериты были маленькой группой на протяжении почти всего своего существования, до тех пор, пока не были выведены в более широкое общество Бароном. Там они пережили ряд возвышений и падений, достигая во время  упадка того, что орден познал на сегодняшний день. Эта точка зрения близка к тому, что сейчас должно считаться истиной, но отличается в ключевых аспектах. Она ошибается в степени интеграции ордена в мирское общество и преувеличивает значительность конфликта с правящими и политическими структурами города. Да, конфликт существовал, но он был несерьезным и ограниченным несколькими моментами в длительных отношениях между хаммеритами и городом.

Происхождение ордена молота кажется тайной даже для самых осведомленных его членов. Сложилось мнение, что он появился как сопротивление элементам язычества, существовавшим в раннюю эпоху. Жгучая ненависть к язычникам, господствующая в ордене, является одной из его определяющих черт. Некоторые предполагают, что она уходит глубоко корнями в Карас-дин и небольшую группу мистиков из так называемой Гильдии Просвещения, ответственной за защиту императорской башни. Основа ученого мнения опирается на эту точку зрения. После открытия Карас-дина многие механисты опознавали артефакты как «древнюю силу, использовавшуюся нашим орденом для помощи всему человечеству». Элементарные магические способности жрецов ордена, должно быть, являются происхождением заклинаний, использовавшихся гильдией, которые предполагали наличие жрецов, владеющих магией. Средоточие гильдии на защите строений от сил природы было абсолютным. Это утверждение спорно, но не нереалистично.
Больше похоже, что орден возник как примитивное религиозное следование за харизматичным человеком, не поддавшимся темноте и страху во времена, последовавшие за падением Карас-дина. Его имя могло дойти до нас – некий Иеремин, автор того, что позже стало Книгой Гвоздя, одной из фундаментальных основ учения хаммеритов. Долгие годы хаммериты оставались малочисленными. Их страсть к строительству и инженерии естественным образом привлекала строителей и людей других схожих ремесел присоединиться к ордену. Он действовал как форма гильдии, иными словами место, где ремесленники могли собраться и разговаривать. С привлекательностью их обычаев, традиций и даже теологии это означало, что к началу истории существования ордена в городе, он представлял собой малочисленное религиозное учение и в то же самое время гильдию с монополией на строительство в городе.

С ростом экономики стали увеличиваться темпы строительства и прочее развитие Города. Орден пополнился новой кровью, и его монополия на строительство означала, что вскоре он станет влиятельной стороной в Городе. Выгода, извлекаемая из деятельности ордена, направлялась на прославление создателя и заканчивалась нарочитой демонстрацией богатства, что привлекало многих людей в орден. Они хотели разделить это богатство, власть и уважение, которое давало членство в ордене. Люди дарили ордену земли, которые все расширялись и расширялись до тех пор, пока барон не почувствовал, что они представляют существенную угрозу его авторитету и контролю над Городом.
Принятое им решение было инспирировано. Он сумел заставить мастера Форгерса выбрать себя первосвященником ордена, дав ему полный контроль над деятельностью. Он получал выгоду от ордена, такую как средство контроля над значительной частью населения. И, что более важно, он получил хорошо натренированных воинов, которые были основой городской армии на протяжении нескольких следующих веков, и силы для патрулирования улиц. Военный дух идеологии хаммеритов прекрасно подходил для этих целей, и во взаимодействии с мирским правосудием хаммериты были вскоре вовлечены во всеобъемлющее искоренение уличной преступности Города.
Они завоевали широкую популярность как за безопасные улицы, так и за различные построенные санитарные удобства. Сточные трубы, водосток, водопровод – все это было установлено по всему городу. Но наиболее важным вкладом для города был Крагслефт, вызывающий дрожь преступников, он был построен хаммеритами в самом неприступном месте – заброшенной каменоломне глубоко в горах. тюРьмы не были характерны для города  до этого – наказания исполнялись немедленно и обычно представляли собой клеймление, привязывание к позорному столбу или казнь.

Все эти меры привели к процветанию, и Барон очень хотел, чтобы его сын унаследовал это. Используя свое положение и власть, он заставил мастера Форгерса согласиться выбрать сына первосвященником после его смерти. И хоть они сопротивлялись – ведь это был нежелательный прецедент, поскольку первосвященники выбирались из рядов мастера Форгерса, – но не смогли противостоять воле Барона и согласились с его требованиями. Следующий Барон перед смертью также добился выборов своего сына. Постепенно это стало устоявшейся традицией, и Баронам уже не нужно было бороться с орденом.

Согласование отношений внутри города привело к долгим годам процветания и мира. Рост торговли, развитие города расценивалось хаммеритами как триумф создателя над силами язычников. Орден жил размеренно спокойной жизнью, патрулируя улицы, задерживая преступников и передавая их в мирской суд. Крагстлефт был местом назначения для самых худших преступников, а также язычников и еретиков, проверенных в специальных судах хаммеритов. Хаммериты укомплектовали насосы и другие механизмы, которые связывались с городской канализацией, и провели энергию в дома тех, кто мог себе позволить пользоваться ею.

Влияние хаммеритов распространилось на коммерческий и промышленный сектор, производящие технологии ордена и продающие их в другие города. Орден становился богаче, ведя к богатству Баронов. Они могли заняться агрессивным расширением, управляя армией хаммеритов, местной милицией и наемниками против соседних дворян. Город расширял свои владения, захватывая северные территории от Черного Ручья под начало правителя.  Огромные здания были воздвигнуты по всему городу, включая величественный Собор в старом квартале, ставший центром богослужения хаммеритов и хранилищем реликвий, знаний и новых технологий.

Тем не менее, после нескольких веков это выгодное соглашение стало терять преимущества. Некоторые в ордене были не довольны направлением его развития и пытались провоцировать реформу, которая покончила бы с тем, что они видели как взяточничество и нечестивые дела. Они не были революционерами, но были радикалами, пытающимися вернуть орден к его изначальным религиозным, набожным, военным корням. Они объявлялись еретиками и многие были отправлены в Крагслефт, но их поддержка крепла и все больше и больше хаммеритов разочаровывались в состоянии ордена. Казалось, что орден ушел от благородной цели подавления язычества к мирским проблемам трубопровода и охраны, в то время как язычники населяют леса вокруг города. К тому же, они были возмущены коррупцией, что прокралась в орден от Барона с политизированными должностями, а мастер Форгерс занимался больше делами суда, нежели религиозными. Они были несчастны в городских судах, которые, казалось, оправдывали известных преступников, отклоняясь от праведного пути, по которому двигались хаммериты.
Получив распространение, это новое движение начало раскалывать орден. Наиболее желательно было реформировать орден изнутри – некоторые так настойчиво стремились, что не интересовались, создают ли их усилия раскол. В конце концов, мастер Форгерс был привлечен – насильно или добровольно – к реформистскому движению и видел единственным путем его завершения полный разрыв с мирской структурой города. Так, когда пришло время Барону предлагать наследника, он был отклонен. Удивленный, он попытался навязать свое требование в более настойчивой манере, прибегнув ко всему своему авторитету, как первосвященник. Но мастер Форгесс был непреклонен и выдвинул своего претендента. Попытки Барона усугубили серьезность ситуации, и, боясь нападения, хаммериты призвали обратно своих воинов из армии и пригрозили Барону в ответ.

Вынужденный выбирать между дальнейшими беспорядками и унизительным подчинением решениям хаммеритов, Барон в итоге выбрал последнее, оставив пост первосвященника, но, сохранив земли, которые допускал ему его пост. Ордену было позволено идти своим собственным путем, сохранив Крагслефт и большую часть земель и богатства. Они отказались от обязанностей на насосных станциях и улицах, поэтому Барону пришлось создать Департамент Публичных Работ для нормального функционирования городской инфраструктуры и учредить полицию для сокращения уличной преступности, наводнившей Город. Они также отказались от всех торговых дел, отсекая всякую причастность к мирской жизни, передав их предприимчивым торговцам Города.

Тем не менее, конфликт продолжался, в сущности, в сердце функционирования Города. Как бывшая полиция Города, орден чувствовал себя вправе и, более того, обязанным продолжать задерживать, пытать и наказывать преступников. Барон не был готов отказаться от этого преимущественного права, существовавшего еще до развития ордена, дававшего ему контроль над горожанами и простолюдинами. К тому же реформа ордена сделала его более аскетическим, жестким и строгим, что могло привести к увеличению числа арестов и обвинений, а, следовательно, к нежелательным гражданским волнениям. Барон и орден противостояли друг другу в споре, и стычки между хаммеритами и членами городской стражи стали обычным делом.

Спор был решен только с вмешательством дворян. Цель хаммеритов не только посягала на права Барона, но и угрожала дворянам и власти, которую они получали от контроля над судебной системой города. В союзе с бароном они образовали коалицию, достаточно сильную, чтобы подавить орден. Суд остался мирским; судебный аппарат, созданный хаммеритами, был преобразован в пытки для еретиков внутри ордена. Хотя это и не остановило их от арестов граждан и суда над ними по собственным законам, такие случаи происходили все реже и реже.

Лишенный своих доходов, Барон был вынужден поднять налоги, содействуя общему упадку, к которому приближался Город. Орден был подвержен этому упадку, его аскетический образ жизни привлекал все меньше послушников, и плохое состояние Города заставляло все больше людей думать о хлебе и заработной плате, чем о Создателе. Потеря собора хаммеритов способствовала этому упадку. Описываемый где-либо, это был мощнейший удар, лишивший хаммеритов их самого яркого символа. Его потеря рассматривалась как знак недовольства создателя, что повлекло орден стать еще строже в интерпретации учения и еще более непривлекательным для потенциальных новообращенных. Все это привело к серьезной нехватке рабочей силы, продолжающейся и по сей день. Хоть Крагслефт продолжает производить кузнечные молоты, недостаток рабочей силы означает, что орден вынужден поручать производство оружия мирским посредникам.

Орден хаммеритов находится в крайне затруднительном положении. Хотя он кажется сплоченным и могущественным, с сильным контролем над делами города, но все больше и больше теряет значение и раздробляется. Орден сохраняет небольшое влияние на функционирование Города, и его маленький отряд воинов не может конкурировать с армией и милицией под командованием барона. Богатство иссякает, число обращений падает, и хаммериты больше не могут себе позволить значимое присутствие на улицах Города. Нынешний первосвященник, слабый человек, неспособный предотвратить фракционность внутри ордена. Некоторые хаммериты верят, что орден должен заслужить благословление Создателя, продолжая очищать себя и следовать строжайшим законам поведения. Другие верят, что орден должен смягчить учения и адаптироваться под современный мир.
Сейчас ситуация достигла того момента, когда орден молота, несмотря на его долгую выдающуюся историю, находится на грани гибели. Служителей немного, а талантливых – еще меньше. Крагслефт еще действует, но с остовом служащих. Хаммеритов недостаточно для патрулирования тюрьмы и улиц. Деньги в большом спросе, и значительная часть храмов и часовен по всему городу были закрыты или проданы, чтобы раздобыть достаточно денег для сохранения оставшихся действующими. Недостаток знающих работников означал, что орден больше не может производить молоты, и был вынужден передать это дело мирским оружейникам. Огромные доходы, получаемые раньше орденом, исчезли вместе с продажей земель, и лишь тоненькая струйка денег продолжала течь от тех немногих, кто еще верил. Но обычно такие люди либо пожилые, либо бедные, а значит и доход минимален.
Орден молота балансирует на острие ножа. Если он не сможет выдержать это драматическое падение в его судьбе, это будет бесспорный крах и полное исчезновение. Подвергающиеся угрозам со всех сторон, его учения все больше и больше не отвечают требованиям современного мира. Орден достиг крайней степени упадка, но он остается тем, что может изменить эту тенденцию.